— Конечно-конечно. Я все понимаю, вам нужно уединение. А я прослежу, чтобы еда была горячей и приготовлена должным образом. Зовите, если вам что-то понадобится. Спускайтесь, когда будете готовы.

Как только Блейк ушел, Данни повернулась к Адаму, взгляд ее был серьезен как никогда.

— Мы должны поменяться комнатами, — скомандовала она, направляясь к своей сумке.

Адам встал у нее на пути:

— Нет, мы не будем.

— Нет. Будем. — Даниель сделала шаг в сторону, чтобы обойти его.

Он опять встал таким образом, чтобы преградить ей путь.

— Я все сказал. Это приказ!

— Ха! Помнишь, что ты говорил по поводу того, что я не следую твоим приказам. Ты был прав. Моя комната в два раза больше твоей, это неправильно. В самом деле, ты же здесь принц.

— Из-за меня мы застряли здесь. Большая комната — твоя, так будет честно. Подумаешь, переночевать один раз. — Не важно, какую постель он займет, все равно Адам не сможет и глаз сомкнуть, когда Даниель рядом. — Уверен, ты всегда мечтала спать на такой огромной кровати с колоннами.

Ухмылка появилась на ее лице.

— Вообще-то, когда я была маленькой, я мечтала о кровати в форме гоночной машины.

— А сейчас? О чем ты мечтаешь? — Адам хотел, чтобы она рассмеялась.

Они стояли так близко друг к другу, что он с легкостью мог разглядеть золотистый отблеск ее глаз, ее улыбку. Адам сделал шаг назад, увеличивая расстояние между ними.

— Прости. Я не должен был этого спрашивать, это личное, и мне это знать не обязательно.

Даниель закусила губу, тем самым привлекая его внимание к своим пухленьким и мягким губкам. Ему стоило развернуться и уйти, но он завороженно стоял и смотрел на Даниель, желая ее все больше и больше. Адам надеялся, что это взаимное чувство и что те же самые эмоции царили и в ее душе. Надо уже перестать думать о ней, подавить в себе эти желания.

Где же были ее гордость и принципы раньше? Ведь он переступил черту? Он думал, что она проявит сострадание или же просто рассмеется ему в лицо.

Но чувства были взаимными, и теперь он отчетливо это видел. Адаму следовало бы отойти дальше и выкинуть из головы мысли о ней, о том, как он хотел прижать ее к себе. Он хотел вновь коснуться ее губ, это была своего рода зависимость для него. Может, он не так все понял, может, Даниель хотела прекратить этот поцелуй?

Пытаясь мыслить здраво, он отвел взор от нее, главное — не смотреть на ее глаза, губы, волосы, соблазнительную фигуру, в общем, на все, что так его привлекало. В голове сразу замаячили различные образы: большая кровать, Данни и он вместе с ней.

«Это просто какое-то безумие», — пронеслось у него в мыслях. Вожделение — вот что это.

Именно Данни посоветовала ему отвлечься от работы, расслабиться и провести время в свое удовольствие, и сейчас все его внимание было сосредоточено на ней. Ох, если бы с ним сейчас была Клаудия, такого бы не произошло. Адам с трудом смог вспомнить ее имя, да и то, как она выглядит: вроде бы привлекательная девушка, но в ней не было качеств, присущих Данни, — это и взбалмошность, и нахальство. Клаудия была абсолютно другой.

Данни прекрасно понимала его чувства, борьба терзала его изнутри, и, увидев это, она почувствовала непреодолимое желание, которое всегда существовало между ними, но было запретным. Адам хотел коснуться ее.

Возможно, мысли и желание были ему неподвластны, но Адам старался контролировать свои поступки и, отдернув руку от ее плеча, отвернулся. Как же ему сложно! Принц направился в другую часть комнаты, лишь бы увеличить дистанцию между ними.

— Нужно поговорить, как нам вести себя в дальнейшем. Со времени того поцелуя мы впервые находимся наедине, и я не знаю, как нам вернуть все на свои места. Очень многое изменилось, и я не хочу, чтобы между нами были натянутые отношения.

— Ты думаешь, я этого не замечаю? Ты застрял здесь со мной, не знаешь, чем заняться, нет девушки, с которой ты хотел бы провести свое время, и тебе приходится довольствоваться лишь моей компанией. Хороша замена.

Данни ждала, что он будет отрицать ее слова.

— Да, — ответил он.

Хотя Адам совершенно так не думал. Ему нравилось быть с ней рядом, и Данни вовсе не была заменой. Именно такой девушки ему и не хватало всю его жизнь, она помогла раскрыть личностные качества Адама — спонтанность, честность. Но все казалось таким неправильным. Да, нечестно было так поступать по отношению к Даниель, ведь она заслуживает большего.

— Давай сначала поужинаем, а потом разберемся во всем. И комнаты менять мы не будем. — Голос его звучал спокойно. — Завтра мы поедем домой, и все будет как прежде.

Он направился к двери, его походка была решительной и тяжелой, словно, отходя подальше от Даниель, Адам преодолевал силу земного притяжения.

— Адам?

Не стоило ему реагировать, но он все же обернулся. Данни стояла около него, руки ее дотронулись до его лица, она притянула Адама к себе и поцеловала, достаточно противоречиво: с одной стороны — нежно, а с другой — настойчиво. Тела их были прижаты так близко друг к другу, а губы не останавливались ни на секунду. Вся его решимость быть друзьями канула в Лету, Адам больше не мог подавлять свои желания. Затем она оторвалась от его губ и ушла прочь.

Адам испытал облегчение и разочарование.

Глава 7

Данни проснулась от тихого стука в дверь. Она понятия не имела, сколько сейчас времени, но, кажется, было рано. Она повернулась на другой бок и проигнорировала шум. Стук становился все настойчивее.

— Все в порядке. Мне ничего не нужно.

Если только стакан воды, но она справится и без посторонней помощи.

Прошлым вечером Блейк приходил к Данни, когда она собиралась ложиться спать, чтобы проверить, есть ли у нее все необходимое для ванной комнаты. Те несколько минут, которые она провела в компании болтливого хозяина, были блаженством после мучительного ужина с Адамом.

Сейчас же Данни никого не хотела видеть, даже Блейка.

На протяжении всего ужина Адам был вежлив, даже слишком. А еще такой обаятельный. Их разговор был наигранным и медлительным: за хорошими манерами и обаянием скрывалась неловкость.

Данни жаждала Адама, а он отверг ее. Наверное, даже в преисподней не бушевало такое неистовство, которое может испытывать женщина. Она чувствовала себя униженной, покинутой и ненужной. Между ними разверзлась пропасть, и Данни допустила это. Она поцеловала его, а он позволил ей уйти. Во время ужина Адам ни разу не упомянул о случившемся. Ни разу.

Данни надеялась, что его холодность ослабит ее влечение, которое возникло из ниоткуда всего за несколько дней. Но, видимо, непреодолимое желание никуда не делось, и она все еще страстно хотела его, а мысли ее путались.

Она выпила вина за ужином, чтобы забыться в своем отчаянии. Немного, но она вообще редко пьет. Горячительный напиток не утешил ее и не принес покоя.

Он был Адамом Маркони — наследником престола Сан-Филиппе. Она — дочерью одного из водителей во дворце. Он знал ее еще с тех времен, когда ей было пять лет, и даже не думал о ней как о женщине. Если бы Данни могла избавиться от его общества хотя бы на несколько дней…

— Данни?

Она не могла дышать, и каждый мускул напрягся. За дверью стоял не Блейк. Это был Адам. И стучал он в дверь между комнатами.

— Данни? Я захожу.

Она спряталась под одеяло:

— Чего тебе надо?

Она понимала, что не сможет избегать его целый день, но прямо сейчас не хотела его видеть. Адам заглянул в комнату, сосредоточив свой взгляд на стене:

— Мы идем кататься на лыжах. У тебя есть с собой экипировка?

— Да. Я готова ко всему и не собиралась бить баклуши, пока ты будешь развлекаться. Но я думала, что сегодня мы возвращаемся во дворец…

Он открыл дверь немного шире:

— Сначала мы покатаемся. Всю ночь шел снег, и, хотя сейчас снегопад прекратился, пройдет немало времени, прежде чем дороги расчистят. Так что мы застряли тут на некоторое время.